Жизнь Джона Стюарта Милля встреча с искусством, к счастью, изменила.

Джон Стюарт Милль – удивительно одарённый человек. Благодаря стараниям своего отца, Джеймса, постоянно занимавшегося обучением и развитием сына, Джон в 15 лет отлично знал латынь и греческий язык, изучал историю мира, точные науки, логику, овладел основами экономики.  В течение всего подросткового возраста юный ученый проводит много времени, занимаясь редактированием трудов своего учителя Бентама. Он погружается в идеи философских радикалов (им еще руководит его отец). При этом Джон основывает несколько интеллектуальных объединений и начинает печататься в периодических журналах, в частности “Вестминстерском обозрении” (его основали Джеймс Милль и Бентам).

В 1824 г. молодой философ получил должность клерка в Ост-Индской компании, и в скором времени стал в ней главным судьей.

Но в 1827 г. Джон переживает то, что через время он назовет в своей автобиографии “психическим кризом”: он переносит нервный срыв, обусловленный постоянным стрессом при получении образования и ежедневным контролем властного отца, которые и становится причинами сильной депрессии.

Так или иначе Джон Стюарт Милль в 20-ти летнем возрасте пришёл к мысли, что жизнь – бессмысленное занятие, и стал подумывать о самоубийстве. На счастье, ему попали на глаза стихи Уильяма Вордсворта, благодаря им Милль остался жить, создал свои известные философические труды и встретил удивительную женщину.

Миллю потребовалось два года, чтобы найти выход из своего кризиса. Но что такого было в романтической поэзии Вордсворта — чрезвычайно эмоциональной, часто меланхоличной, автобиографической и проникнутой романтическими образами, что оказало такое глубокое целебное воздействие на Милля?

Вот как он сам это объясняет: “Что сделало стихи Вордсворта лекарством для моего душевного состояния, так это то, что они выражали не просто внешнюю красоту, но состояние чувств и мысли, окрашенные чувством, под впечатлением красоты. Они, казалось, были той самой культурой чувств, которую я искал. В них я, казалось, черпал из источника внутренней радости, сочувствия и воображаемого удовольствия, которое могли разделить все люди; которое не имело никакого отношения к борьбе или несовершенству, но становилось богаче с каждым улучшением физического или социального положения человечества. Из них я, казалось, узнал, какими будут вечные источники счастья, когда все большее зло жизни будет устранено… Мне нужно было почувствовать, что в спокойном созерцании есть настоящее, постоянное счастье. Вордсворт научил меня этому…”

Нарциссы.

Как тучи одинокой тень,

Бродил я, сумрачен и тих,

И встретил в тот счастливый день

Толпу нарциссов золотых.

В тени ветвей у синих вод

Они водили хоровод.

Подобно звездному шатру,

Цветы струили зыбкий свет

И, колыхаясь на ветру,

Мне посылали свой привет.

Их были тысячи вокруг,

И каждый мне кивал, как друг.

Была их пляска весела,

И видел я, восторга полн,

Что с ней сравниться не могла

Медлительная пляска волн.

Тогда не знал я всей цены

Живому золоту весны.

Но с той поры, когда впотьмах

Я тщетно жду прихода сна,

Я вспоминаю о цветах,

И, радостью осенена,

На том лесистом берегу

Душа танцует в их кругу.

(У. Вордсворт, перевод А. Ибрагимова)

Автор: Larissa Chebaturkina

Литература, Русский и Родной язык, Посмотреть все записи автора Larissa Chebaturkina